-Эмма, а может в брюках?- с нажедой спрашивает Шалимар у подруги, которая смерила ту взглядом очковой змеи.
-А может я сейчас тебе внушу, что ты утка и ты будешь ходить и крякать?
Шалимар проникается перспективой крякать. Вдохновляет ненамного меньше, чем конец счастливой свободной жизни. Ну кто ее дергал за язык, когда она говорила «да».
Идея надеть вместо платья более привычные и удобные брюки (ну и перед самой дверью свалить по тихому) пришла к Шалимар в предыдущую бессонную ночь. Идея быстренько нашла свободное место в мозге и начала требовать немедленного исполнения. Предыдущие, не менее «гениальные варианты» типа «Бреннан, ну ты же понимаешь, я еще не набегалась, не все закоулки в городе облазила» или «сгонять в Геном и сдаться в криогенную камепру под предлогом подумать» были отпущены скрепя сердце. И то только потому, что в камере было холодно, а закоулки она облазила уже все.
Прибежал Джесси. Поинтересовался какой букет нужно будет дарить жениху: красивый и колючий или неколючий, но поменьше. Увидев кровожадно блеснувшие глаза на первом варианте, Джесси решил не рисковать и все-таки подарить свой кактус чуть позже.
Почему-то в комнате появился букетик с похабной надписью и пожеланием насладится личной жизнью подольше и не обременять себя прям сразу кричащим свертком. Мысленно пообещав себе прибить остроумного доброжелателя Шалимар все таки пытается надеть под платье брюки, чтобы в нужный момент скакать из зала по стенам. Не получается.
Кто говорил, что иметь лучшую подругу-телеэмпата, которая понимает все эмоции и мысли это счастье? Прибить того мало!!! Шалимар вовремя вспоминает, что это говорила она, и решает с набиванием морды все-таки повременить. В конце концов сбегать с собственной свадьбы тоже надо красиво, с честью, а главное целым лицом.
Появляется второй букет. Рядом белые тапочки и жизнеутверждающее пожелание: «чтобы туалетная бумага была не единственной белой полосой в жизни».
Походу Фрэнки Торн все-таки принял приглашение на свадьбу. Приглашали, чтобы обеспечить после свадьбы традиционный мордобой. Причем об этом уведомили в самом приглашении. Набрался наглости. Явился.
Третий букет-венок с надписью: «чтобы вам повезло лучше, чем предыдущим владельцам» был метко брошен за дверь. Судя по всему недальновидно стоящий под дверью доброжелатель все-таки схлопотал в глаз.
Эмма выглядывает за дверь. Там Торн с красивым синяком и Экхард с точно таким же. Разбираться в кого полетел венок не было времени, но кто мог знать, что Экхард даст венок, торн полезет смотреть реакцию на подарочек, получит за венок, а потом решит восстановить историческую справедливость? Правильно, Торн и мог знать. Вот только гениальная мылся приходит опосля и поэтому Фрэнк получает причитающийся еще со времени первого букета фингал.
Вновь появляется Джесси в надежде сплавить порядком поднадоевший кактус. Получает милое предложение засунуть этот кактус в…. Вы о чем подумали? Правильно, засунуть его Экхарду в любое понравившееся отверстие.
Шалимар под шумок стягивает с себя фату с причитаниями «не ходите замуж девки». Эмма терпеливо объясняет, что замужем не так уж и плохо. Оюижается на вопрос, когда это она сама успела за ним, замужем побывать. Понимая, что нервировать и без того нервную подругу нельзя, Эмма вовремя замолкает и наконец цепляет в прическу последнюю шпильку.
На выходе стоит Адам в черном костюме с кактусом в руках. По привычке отдает кактус Шалимар, которая по привычке принимает его и еще ползала идет с ним в руках.
Опомнилась. Выкинула. В Торна. Но недаром Торн телекинетик! Он в последний момент вскидывает руки и с криком: «на кого Бог пошлет» пускает кактус в свободный полет. Бог оказался справедливым и послал кактус в Мейсона. Тот обиделся и решил не дарить молодоженам шикарную двухспальную криогенную камеру.
Наконец Шалимар стоит перед дверью в зал бракосочетания. Делает последнюю попытку убежать в свободное.. ммм.. плавание, но Адам начеку.
Дверь распахивается и…. Бреннан с восхищенным блеском в глазах следит за приближающейся девушкой. Шалимар обещает себе извиниться перед Экхардом, чтобы двухспальная криогенная камера все-таки стояла у них с Бреннаном комнате.